Русский язык – национальный язык русского народа, государственный язык Российской Федерации.

Но что значит национальный язык? Вы, конечно, сразу ответите, что это язык какой-либо нации, народа.

Это так. Но главное – это то, что именно наличие национального языка является условием существования нации, выделение общности людей, говорящих на одном языке, в единый отдельный народ. Есть национальный язык – есть нация, нет национального языка – нельзя говорить о наличии нации.

Нация – исторически сложившаяся, устойчивая общность людей, образующаяся на основе общности языка, территории, особенностей экономики и культуры. Язык – главный объединяющий фактор, т.к. никакие общие идеи, культурные ценности и совместное хозяйство не могут существовать без единого понимания используемых в общении языковых знаков.

Далее необходимо дать некоторые пояснения к определению «современный» в термине «современный русский язык». Дело в том, что это понятие неоднозначное. Существует несколько хронологических рамок для термина «современный» в зависимости от задач исследования:

В широком смысле (самые широкие временные рамки) современным русским языком считают язык от Пушкина до наших дней. А.С. Пушкин признается родоначальником современного русского литературного языка, язык в его произведениях разительно отличался от языка его предшественников и старших современников. По этой хронологии в развитии русского языка выделяются древнерусский язык, язык XVII века, язык XVIII века и современный русский язык. Как видим, эта хронология охватывает периоды не менее века, и поэтому она берет за основу самые серьезные и значимые изменения в языковой системе. Наука о языке берет за основу именно широкое истолкование термина современный, так как именно в течение периода с первой четверти ХIХ в. до сегодняшнего времени русский язык предстаёт сложившейся целостностью, сохраняющей свою основу на всех уровнях системы.

Другие типологии предлагают уменьшение хронологических рамок:

• с конца 90-х годов ХIХ в. – начала ХХ в. до наших дней). Такое выделение границ СРЯ вполне объяснимо значительными переменами в жизни страны, народа и соответственно изменениями в языке;
• язык с конца 30-х – начала 40-х годов ХХ в. до наших дней. Эта хронология основывается на переменах в языке в связи с процессами, происходившими в обществе и культуре: после первой мировой войны, революции, гражданской войны и в 20-е годы прошлого века – чрезвычайно бурного и трагического времени в истории нашей страны - в России происходила активная миграция населения: людей гнали с привычных мест проживания война, разруха, голод, множество бывших крестьян оказалось в городах, менялся традиционный уклад жизни. Революционным образом менялась культура: и культура быта, и искусство. В результате произошло расшатывание норм литературного языка и образование его многочисленных вариантов под влиянием потока диалектной речи, просторечия, варварских канцеляризмов, поэтических экспериментов в области языка и т.п. В 30-е годы назрела необходимость регламентировать нормы литературного языка, которую хорошо осознавала литературная и научная общественность страны. В 1934 году I съезд писателей провозгласил литературу хранителями норм литературного языка и поставил перед писателями задачу бороться за чистоту русского языка. Всё это привело к упорядочению и укреплению литературной нормы. В последующие годы изменений, подобных послереволюционным, русский язык не претерпевал;
• Еще более сужает рамки отсчет начала современного периода русского языка после Великой Отечественной войны. Изменения в языке в военные и послевоенные годы обусловлены мощным потоком заимствований, влиянием западной культуры на менталитет русского человека, что также нашло отражение в языке;
• Еще уже – язык «постперестроечного» периода, своеобразного «праздника вербальной свободы»: в официальный язык активно вторгалась речь разговорная, профессиональная, жаргонная, и, конечно, огромное количество заимствований во всех сферах жизни: от политики и экономики до товаров и предметов повседневного быта.
• И наконец – самые узкие рамки – это последние 30 лет существования языка. Связано это с тем, что 30 лет считаются периодом активной жизни одного поколения, каждое поколение в силу изменений условий жизни с развитием общества вносит что-то свое, новое в язык, прежде всего в его лексический состав.

Как мы уже поняли, изменение языка прежде всего проявляется в изменении лексического состава, то есть его словарного фонда.

Именно слова в нашей речи являются тем основным инструментом, который воздействует на собеседника. Поэтому надо очень хорошо ориентироваться в лексической системе языка, чтобы не допускать ошибок в подборе слов для грамотной и стилистически уместной речи.

Давайте представим себе все слова, имеющиеся в русском языке в виде круга. Внутри этого круга выделим ядро – еще один круг. Ядро языка составляет общеупотребительная лексика – это лексика, понятная любому носителю языка вне зависимости от его возраста, рода занятий, образования, места, в котором он живет и т. п.

За пределами ядра – по периферии большого круга – мы расположим лексику необщеупотребительную, то есть такую, которая понятна не всем носителям языка, а только людям, объединенным по определенному признаку. Мы можем выделить 5 основных групп необщеупотребительной лексики в зависимости от сферы или времени ее употребления.

1. Диалектная лексика – лексика, употребляемая носителями диалектов, форм национального языка, на которых говорят жители определенной местности.

Диалект – разновидность национального языка, которая служит средством общения людей на определённой территории, значительно меньшей, чем вся территория распространения национального языка. Диалекты также называют территориальными говорами или наречиями. Диалекты представляют собой наиболее архаичные и естественные формы языкового существования. Они складывались в период феодальной раздробленности как языки отдельных земель и княжеств, имеющих единую языковую основу. Территориальные диалекты существуют только в устной форме и служат для обиходно-бытового общения. Каждый диалект характеризуется набором фонетических, лексических и даже грамматических особенностей.

В русском языке выделяют 2 основных диалекта – северный и южный.

Так как диалект – это разновидность национального языка, он представляет собой систему, в которой диалектные элементы, отличающие эту форму языка от литературной, существуют на всех уровнях: фонетическом, лексическом, грамматическом.

Основные фонетические их особенности заключаются в том, что в северном диалекте принято в области гласных так называемые «о'канье» и «э'канье» – то есть звуки [о] и [э] достаточно четко произносятся не только в ударной, но и в безударной позиции – и в области согласных произношение взрывного [г]. Для южного диалекта характерно «а'канье» и «и'канье» – произношение всех безударных [о] и [э] как [а] и [и] соответственно – и произношение [г] как щелевого звука, как украинского [г] – звонкого варианта звука [х], такой звук обозначают обычно греческой буквой гамма или латинской буквой [h]. За литературную норму взято «и'канье» и «а'канье» из южного говора и взрывной [г] из северного.

И, естественно, в говорах есть слова, непонятные носителям другого говора или литературного языка – диалектная лексика, или диалектизмы.

Например, носители северного говора употребляют слова корец, корчик в значении «ковш», «ковшик», слово мост значении «сени», баской – красивый и т.п.

А в южном диалекте говорят гайдук о высоком человеке или жамка о прянике, синенькие – баклажаны, кавун – арбуз

Русские говоры имеют более мелкие разновидности, существующие на территории разных регионов России, например, уральский говор, рязанский говор и т.п. Слова, характерные для региональных говоров, называют регионализмами. Регионализмы могут по-разному называть один и тот же предмет. Даже москвичи и петербуржцы не всегда понимают друг друга: о тонком облегающем свитере в Москве говорят водолазка, в Петербурге бадлон; об одном и том же виде выпеченного хлеба в Москве говорят батон, а в Петербурге булка, выступ, окаймлявший край тротуара или дороги в Москве называют бордюром, а в Питере поребриком. В Екатеринбурге знают и то, и другое и считают синонимами, хотя в строительстве между этими терминами есть разница.

2. Жаргонная лексика, или жаргонизмы – это слова, употребляемые в устном общении внутри определённой социальной группы. Совокупность жаргонизмов иногда называют жаргоном, хотя следует понимать, что жаргон характеризуется только особенностями лексики и не имеет собственной грамматической или фонетической системы. Жаргон служит средством распознавания «своих», знаком принадлежности к определённой социальной группе. Социальные группы, использующие жаргон, могут выделяться по разным основаниям – род занятий, возраст, пристрастия – но наиболее яркими примерами жаргона являются, конечно, исторически сложившиеся жаргоны криминальных сообществ или маргинальных (деклассированных) групп. Исторически жаргон использовался как особый «тайный» язык бродячих торговцев, мошенников, воров и разбойников, которые использовали непонятные для окружающих слова, чтобы сообщить друг другу важную информацию или договориться о чем-то так, чтобы этого не поняли «чужие». В русском языке такова была так называемая феня, ботать по фене – значило говорить на этом языке. Этот жаргон использовался вначале, видимо, в среде бродячих торговцев, разносчиков – коробейников, офеней, затем в воровской среде. Первое описание этой лексики можно найти уже в конце XVIII века в «Словаре Академии Российской», а в середине XIX В.И. Даль составил достаточно подробный словарь офенско-русский и русско-офенский словарь. Позже в силу особенностей российской истории феня стала использоваться в языке криминалитета, в быту лагерей и тюрем и получила широкое повсеместное распространение. Редкому носителю языка незнакомы слова шухер, шмон, блат, мазурик и т.п., таким образом многие жаргонные слова явно перешли в фонд общеупотребительной разговорной лексики.

Криминальный жаргон, как все в языке, развивается, последние десятилетия добавили в него новые слова и фразеологизмы: жить по понятиям, забить стрелку, поставить на счетчик т.п.

К жаргонизмам относится и лексика, употребляемая в среде наркоманов: кайф– эйфория, колеса – наркотики, подсесть – получить зависимость, догнать – достичь эйфорию и т.п.

Говоря о жаргоне, часто включают в его состав и сленг, хотя разница между ними заключается в том, жаргон возник как язык замкнутой социальной группы для тайного общения, а сленг, хоть представляет собой также лексику определенной социальной группы, но цель появления этих слов в языке другая – стремление к выразительности речи, и, кроме того, сленг очень быстро становится известным широко за границами социальной группы.

Так, молодежный сленг – яркий пример найти новые формы выразительности речи: для выражения обычных понятий используются другие слова: либо уже имеющиеся в языке, но с новым значением (ушлый, ушатанный в значении «старый, потрепанный»), либо заимствованные, транслитерированные (хаер – прическа, волосы), либо вновь образованные от имеющегося в русском языке корня но по другой словообразовательной модели (родаки – родители). В силу этого лексика в молодежном сленге имеет небольшой срок «жизни», слово устаревает и выходит из употребления, как только теряет ощущение новизны и оригинальности: различные классно, клёво, круто, прикольно, офигеннопостепенно сменяют друг друга и уступают место новым и поэтому более выразительным. Употребить «устаревшее» в этом смысле слово молодежного жаргона в молодежной компании выглядит старомодным и неуместным.

В словарных статьях, описывающих значение жаргонной лексики обычно ставится помета «жарг.».

3. Профессиональная лексика – лексика, понятная только представителям определенной профессии. Иногда можно встретить мнение, что профессиональную лексику тоже можно отнести к жаргонной, однако представляется более корректным рассматривать ее как самостоятельную группу необщеупотребительной лексики.

Профессиональная лексика бывает двух типов: собственно профессиональная лексика и профессионализмы.

Профессиональная лексика представляет собой научные или технические термины: такие слова, как супплетивизм или палатализация, понятны только лингвистам, а облитерация и гиперемия – только врачам. К особенностям профессиональной лексики иногда относят также устойчивое ненормативное ударение в некоторых лексемах: у юристов осУжденный вместо нормативного осуждЁнный, возбУждено вместо возбужденО, у моряков компАс вместо кОмпаси др.

Профессионализмы – это слова из общеупотребительной лексики, которые употребляются в другом, профессиональном значении. Например, в 60-е годы физики-ядерщики называли синхрофазотрон кастрюлей, железнодорожники называют башмаком внешний тормоз, дворниками называют стеклоочистители у автомобиля, мышью – компьютерный джойстик.

4. Устаревшая лексика – это слова, которые непонятны всем носителям языка, потому что они уже выходят или совсем вышли из употребления. С этой точки зрения выделяются 2 группы устаревших слов: историзмы и архаизмы. Историзмами называются слова, вышедшие из употребления в силу того, что ушли из жизни людей реалии – предметы или явления реальной жизни, которые эти слова называли. Носитель современного языка не всегда ответит, что такое кика или кика двурогая (женский нарядный головной убор), конка – городская конно-железная дорога (прообраз трамвая на конной тяге), с такими явлениями, как вече, барщина или опричнина мы знаем только из исторической литературы.

Историзмы могут использоваться также в художественной литературе, чтобы придать исторический колорит произведению.

Архаизмы – это слова, которые обозначают существующие реалии, но были заменены в силу разных причин другими словами. Ярким примером архаизмов служат названия частей тела человека: десница – правая рука, шуя – левая рука, очи – глаза, лоб – чело, ланиты – щеки и т.п. Архаизмы используют в художественной и публицистической речи с целью придать речи торжественность:

Восстань поэт, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей,

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей!

А.С. Пушкин использует с этой целью архаизмы виждь (смотри), внемли(слушай), глагол (слово) в своем стихотворении «Пророк».

В словарных статьях, объясняющих значение устаревших слов, обычно ставится помета «устар.».

5. Новые слова, или неологизмы, только входящие в язык, также не могут быть отнесены к общеупотребительной лексике, потому что понятны далеко не всем носителям национального языка. Неологизмы появляются в языке прежде всего благодаря появлению в жизни людей новых явлений, понятий, предметов. Массово неологизмы входят в язык при революционных переменах в обществе – так было в послереволюционной России в 20-х годах, так было в после постперестроечной России в 90-х (недаром оба эти периода отмечены в хронологии развития языка как отдельные вехи), так происходит и с революционным прорывом в науке и технике, массово вводящим в быт людей всевозможные виды компьютерных устройств, доступность интернета, виртуального общения и т.п. Но важно понимать, что неологизм существует в языке очень непродолжительное время, пока не войдет в фонд общеупотребительной лексики. Так, слова ставшие неологизмами в  XX веке, в наше время или входят в фонд общеупотребительной лексики (колхоз, спутник, компьютер, киллер и т.п.), или в фонд устаревшей лексики (реввоенсовет, нарком, чекист, НКВД, СССР и т.п.) или могут уже стать устаревшими (реввоенсовет, нарком, СССР и т.п.) Неологизмы могут быть как заимствованными словами, пришедшими вместе с заимствованным понятием из культуры другого народа (гаджет, блог, блок-бастер), так и созданными на базе исконных корней национального языка, как в свое время слова самолет, вертолет, летчик и др.

От неологизмов следует отличать окказионализмы – слова, выдуманные и употребленные автором художественных произведений в художественных текстах. В отличие от неологизмов окказионализмы не имеют тенденции войти в общеупотребительный фонд, они живут только в произведениях своего автора (тяжелозвонкое (скаканье) у Пушкина, клёшить, вкресленный, выгрустить, многопудье у Маяковского и др.) Исключения крайне редки, хотя случаются: окказионализм робот, созданный К. Чапеком, стал неологизмом, а затем прочно вошел в язык.

А теперь вернемся к общеупотребительной лексике – ядру лексического фонда национального языка. Его состав можно поделить на две части.

Одну его часть составляет литературная лексика.

Литературная лексика – это лексика современного русского литературного языка. Литературный язык – высшая форма национального русского языка, общий, исторически сложившийся язык, обработанный мастерами слова и потому принимаемый за образцовый. Литературная лексика отличается тем, что она может быть употреблена в любой ситуации, в любом стиле речи.

Разговорная лексика – это лексика, употребляемая в неофициальном, неформальном общении, преимущественно в устной речи.

Разговорную лексику можно разделить на собственно разговорную лексику и просторечие.

Собственно разговорная лексика служит целям выразительности речи, как и молодежный сленг, только при этом, в отличие от сленга, разговорная лексика является общеупотребительной и понятна всем носителям языка. Как правило, разговорные лексемы являются стилистическими синонимами литературных лексем. Так, например, у литературного глагола украсть есть разговорные синонимы стащить, стибрить, слямзить и т.п. У литературного словосочетания умный человек есть разговорные синонимы умница, голова, ума палата и т.п.

Просторечная лексика – лексика, свойственная просторечию.

Просторечие – не закреплённая территориально устная речь людей, не владеющих нормами литературного языка. Просторечие обусловлено социально: его носители – это люди с невысоким уровнем образованности, ограниченным речевым опытом, отсутствием склонности к чтению и интеллектуальным занятиям. Другими словами – просторечие характеризуется набором языковых форм, нарушающих нормы литературного языка на всех уровнях в силу недостаточной грамотности говорящего. Иногда можно встретить мнение, что просторечие – это неграмотная речь именно горожан, но такая характеристика в современных условиях представляется не совсем корректной. Конечно, просторечные слова или формы слов «пришли» в городскую речь из деревни вместе с предками или другими родственниками городских жителей – носителей просторечия, а в деревне они часто относились к диалектной лексике. Однако в современном языке слова ихний или ложить, кем бы и где бы ни произносились, явно относятся к общеупотребительной просторечной лексике, понятной всем носителям национального языка.

Как мы только что отметили, просторечие отмечается на всех уровнях языка.

В фонетике просторечие проявляется в неверном ударении (алфАвит, полОжить), ненормативная твердость или мягкость согласных телевизер, фанЭра; в морфологии –неверные формы слов ихний, ложить, начиналосЯ, в форме мн. ч. помидор, гектар вместо нормативных «помидоров», «гектаров»; в синтаксисе – с Москвы (вместо из Москвы) я согласная (вместо я согласна), обо всём интересуется (вместо всем интересуется), за ней соскучился (вместо по ней соскучился) и др.

Особая черта просторечия – использование ложных знаков демонстрации культуры: уменьшительно-ласкательных образований (звоночек, вопросик), канцеляризмов (данный вместо этот, жилплощадь вместо квартира; зелёные насаждения вместо деревья и кустарники), эвфемизмов – слов и выражений, заменяющих необходимые слова и выражения и смягчающих, по мнению говорящего их смысл (кушать вместо есть (о взросломчеловеке) отдыхатьвместо спать) и т.п.

Просторечной может быть и интонация, нарушающая нормативный интонационный рисунок.

В словаре в словарной статье у разговорных слов ставится помета «разг.» или «прост.».

И последнее: лексика всего фонда национального языка делится на исконнуюи заимствованную.

Исконная лексика имеет корни, изначально имеющиеся в языке.

Заимствованная лексика приходит в конкретный язык из других языков.

Заимствованная лексика входит частью (и иногда большей частью!) в каждую из лексических групп, о которых мы сейчас говорили. На протяжении всей истории русского языка он заимствовал слова из других языков вследствие культурных связей самого разного рода. В русском языке огромное количество заимствованной лексики, которую носители языка уже не осознают, как заимствования – магазин, карандаш, доктор, интерес и т.п.

Присутствие заимствований необходимо для развития языка, однако несколько раз в истории русского языка «вал» иностранных слов, неоправданная массовая замена имеющихся русских слов иностранными, вызывал беспокойство культурных слоев общества, которое заставляло их начинать борьбу за чистоту родного языка. Но эта борьба не всегда приносила желаемые результаты и, более того, тоже могла привести к нежелательным крайностям. Так, например, в первой половине XIX века возникло движение славянофилов, считавших, что Россия должна идти своим самобытным историческим путем, выступавших против западных ценностей и в том числе против засилья французского языка в культурном обществе и массы заимствованных слов в русском языке. Известна фраза, которую приписывают их оппонентам, иллюстрирующая, во что может превратиться язык, если стараться любое заимствованное слово заменить словом с русским корнем: «Грядёт хорошилище по гульбищу с ристалища на позорище в мокроступах и с растопыркой» – что должно было означать: «Идет франт по бульвару из цирка в театр в галошах и с зонтиком».

Заимствования – это совершенно естественный процесс, и есть несколько факторов, которые заставляют носителей языка принимать новое иностранное слово:

1. заимствованное слово обозначает новое понятие, пришедшее в жизнь общества вместе со словом (телефон, компьютер, сайт);
2. заимствованное слово короче, чем возможный русский аналог (апгрейдвместо улучшение, (у)совершенствование);
3. заимствованное слово имеет дополнительное значение, которого нет у исконного синонима, и заменять его надо было бы словосочетанием или описательным выражением (киллер – не просто убийца, а наёмный убийца, лобби – группа людей, заинтересованных в принятии решения или защите чьих-либо интересов и др.).

ЗАДАНИЕ

Ознакомьтесь с информацией, проанализируйте ее и выполните задания, расположенные после текста

Информация

В каждой отдельной области человеческой деятельности существуют особые слова, зачастую непонятные людям иных специальностей. Это термины и профессионализмы.

Главная примета термина – стремление к предельной точности в обозначении какого-то предмета или явления. Недаром же, многие научные доклады и статьи начинаются со слов: «Прежде всего, договоримся о терминах», вслед за чем следуют разъяснения: «Под словом таким-то я понимаю то-то» или «Следующий термин мы употребляем в таком-то значении».

То ли дело профессионализмы. Они и к литературному-то языку не всегда относятся. Сантехники говорят «краны́», а не «кра́ны», моряки на своих судах по водам аки по суху ходят, а не плавают. Звукорежиссер Радио Свобода Марк Штильман тоже не чурается узкоспециальной лексики: «Первое, что вспоминается, это словечко "подвесить". Мы употребляем его в значении "подключить". Подключить слушателя или эксперта к эфиру по телефону. А иногда у меня вырывается словосочетание "слушатель повесился", когда кто-то, не дождавшись очереди выступить в эфире, бросает трубку. И вот еще слово "замутировать". Никакого отношения к мутантам оно, конечно, не имеет. На многих режиссерских пультах есть кнопка "мьют" (mute). В буквальном переводе с английского "мьют" – "немой". На пульте же эта кнопка отключает конкретную линейку (кстати, тоже жаргонное слово) из общего потока звука. Как уже нетрудно понять, "замутировать" означает отключить какой-либо источник сигнала от записи или от эфира».

А теперь слово человеку другой профессии – актрисе московского театра «Сфера» Надежде Перцевой: «Работая в театре, часто использую следующие выражения: "побросаем, покидаем текст" – значит быстро повторим диалог с партнером. "Пройти текст ногами" – значит физически распределить текст на сцене. "Ты не мне даешь мостик", то есть эмоционально завершаешь сцену».

К чему следует отнести эти примеры – к обычным профессионализмам или все-таки к профессиональному жаргону? Как отличить одно от другого? На эти вопросы отвечает Юлия Сафонова, член редакционного совета портала «Грамота.Ру»: «Прежде чем говорить о том, где лежит грань между профессионализмом и жаргоном, может быть, стоит сказать о том, что очень часто мы даже не знаем, что в своей обыденной речи, в нейтральной речи мы употребляем профессионализмы.

Профессионализм может очень часто из профессиональной сферы перейти в сферу общеупотребительную. Для этого: первое – он должен быть удобен, почему-то должен нравиться носителю. Скажем, он должен быть благозвучным, или очень эмоциональным, или слово, которое было известно с одним значением, вдруг употребляется с другим, и от этого весело или интересно.

Кроме того, еще очень важно, что для того, чтобы профессионализм стал общеупотребительным надо, чтобы то, что обозначал профессионализм, часто употреблялось нами всеми. Согласитесь, наверняка, у хирургов есть свои собственные профессиональные названия хирургических ножниц или еще каких-то специальных инструментов. Но вряд ли когда-нибудь это войдет в обиход. С другой стороны, даже лингвисты очень часто путают и не проводят грань между профессионализмом и сленгом. Что такое сленговые слова, жаргонные слова в отличие от профессионализма? Скажем, у нас с вами есть какое-то специальное слово, но мы почему-то берем другое слово из обихода и начинаем этим нейтральным словом называть то, что почему-то нам нужно в нашей профессиональной деятельности. Знаете ли вы, что такое "плашка"?»

– Какая-то пластинка.

– Пластиночка, нашлепочка какая-то. Киношники и телевизионщики называют очень часто так подпись под каким-то кадром. Они не говорят «титры», потому что это, действительно, не титры. А вот непрофессионал может эту плашечку назвать титрами. Значит, очень часто профессионалы обращаются к каким-то другим словам, для того, чтобы подчеркнуть: «Ребята, я знаю, это не термин. Я не хочу здесь путать». 

– Ему нужно просто очень точное название в связи с какой-то ситуацией.

– Да, хотя, наверное, есть какое-то строгое название, кстати, иногда мало кому известное. Мы тут должны сказать, что к профессионализмам относится не только та деятельность, которая законом одобряется, но и любая деятельность, которая позволяет зарабатывать. Давным-давно, в XIX веке, были профессиональные нищие, впрочем, наверное, как и сегодня. Эти профессиональные нищие (очень ловкие) зарабатывали, например, так: они вставали за спину другого нищего и сразу протягивали обе руки – и правую, и левую. Таким образом, они собирали денег в два раза больше, по крайней мере. Именно отсюда пошло выражение «двурушничать». Этот профессионализм стал общеупотребительным словом, а пришел он из языка нищих. Даже для XIX века это была маргинальная среда..

– В связи с этим хочу спросить вот что. Можно ли найти более современные примеры? Бывает ли, что и в наши дни слово из профессиональной среды перекочевывает в язык нейтральный?

– Приведу не очень веселенький примерчик, но это язык, что же делать? Все мы сегодня знаем выражение «груз-200». Это, конечно, из профессионального жаргона военных.

– Я думаю, что даже не из жаргона. Это какие-нибудь официальные бумаги так маркировались.

– Может быть. Я не хочу утверждать, потому что в свое время я как-то попыталась докопаться до какой-то вероятности… Говорят, что приказ Министерства обороны, в котором было изложено, как перевозить убитых, имел такой номер. Поэтому этот груз назывался "груз-200". Другое дело, а почему они там так выражались – груз? Потому что когда в Афганистане шла война, то летчики, чтобы их не понимала другая сторона, говорили: «Везу груз-200». Причем, если раньше груз-200 обычно упоминали только в связи с самолетами, то сейчас это может быть любым транспортом. Пожалуйста, это свежий пример.

Надо сказать, что очень часто слово обиходное для разных сфер деятельности профессиональной может значить разное. Именно из-за этого, когда ты попадаешь не в твою профессиональную среду, ты можешь половину слов не понимать.

– Да, тебе кажется, что это говорят на незнакомом языке зачастую, если слишком много терминов или жаргонных профессиональных выражений.

– Или наоборот, употребляют слова, которые ты знаешь, но ты понимаешь, что они о чем-то другом говорят. Об этом возможном непонимании всегда должны помнить те, кто общается с людьми других профессий. С ними надо употреблять только общелитературные слова. В любой сфере абсолютно есть профессиональные слова. Почему они возникают? Ну вот пример. Ты целый день работаешь в офисе. Иногда тебе делать нечего. Как-то ты начинаешь в хорошем смысле изгаляться, что-то придумывать.

– Необязательно так. Люди могут быть даже вполне загруженными работой, но работа монотонная.

– И тогда они начинают придумывать.

– И тогда они начинают друг друга веселить! Начинают украшать свою жизнь, придумывая какие-нибудь яркие выражения. Я недавно, совершенно случайно, на сайте, который не имеет никакого отношения к лингвистике, сайт «Работа.Ру» вдруг обнаружила, что там существует специальный словарь. Называется он «Живой офисный словарь». Он, действительно, живой, потому что это не лингвисты собирают примеры. А слово, его толкование и примеры применения этого слова возникают благодаря пользователям этого сайта. Они присылают. Надо сказать, что большинство этих слов, действительно, относится к жизни людей, скажем так, проводящих время в кабинете и за столом. И вот там есть отчаянно смешные вещи. Например, меня очень порадовало: «Гена (сокращенно) – генеральный директор. Пример: "Гена зоопарка настоящий козел"».

– Словарь хорош. Во-первых, лингвистам до сих пор, во всяком случае, в России, не удается фиксировать ежедневную, ежесекундную, ежеминутную речевую деятельность. Во-вторых, это хорошо, что это Интернет-сообщество. Значит, каждый вправе написать даже, может быть, один раз он это употребил, придумал и, может быть, это никогда не приживется. Но это уже потому интересно, что это его творческий лингвистический опыт. Потом мне нравится, что это добрый словарь. Когда язык не обижает, когда он становится предметом игры, незлобной игры, это говорит о том, что, во-первых, мы стали жить получше, как это не странно, о том, что люди развивают свой языковой вкус, и о том, что они прекрасно понимают, что не надо, там, браниться, а можно вот так, в языковой игре свою энергию каким-то образом реализовывать.

Замечу, что я все-таки встретила в «Живом офисном словаре» несколько профессионализмов, которые вовсе не кажутся мне добрыми.